Руслан, бравируя своей изящной фигурой, разделся до плавок и направился к берегу. Рада с ироничной улыбкой наблюдала за ним, помешивая воду в котелке. Он был очень стройным, не в пример Илье - тот, пожалуй, на фоне Руслана даже показался бы полным, но на самом деле его огромное тело было одним большим хранилищем силы - уж Раде ли было этого не знать! Такой дохлячок, как Руслан, ни за что не переплыл бы Катунь. Зато он был очень рельефным: кожа туго обтягивала выпуклые мышцы рук, груди и пресса, но Раду это совершенно не трогало.
Глава 16. Объяснение
Руслан зашел в воду по щиколотку, и даже по его спине было понятно, что дальше ему заходить не хочется, но разве он мог спасовать на глазах у девушки? Рада очень злилась на Илью, когда тот пошел на поводу у своих мужских амбиций, а вот бравада Руслана ее только позабавила. Он сделал еще несколько шагов, а потом бросился в воду целиком, но в ту же самую секунду выскочил обратно, матерясь, как сапожник. Рада не выдержала этого и расхохоталась в голос. Руслан одарил ее гневным взглядом, но надежду, как позже выяснилось, не утратил.
После обеда достали гитары, и настал звездный час московского гостя. Играл он, конечно, восхитительно, к тому же у Руслана был очень приятный, мелодичный голос, но Рада, слушая его выступление, вдруг поняла, что до безумия соскучилась по Илье. Целых две недели в Новосибирске они почти совсем не расставались, и это было упоительное время для них обоих. А потом зачем-то поссорились из-за этого дурацкого столичного музыканта... как глупо!
Потом Раде вдруг вспомнилось его письмо - он написал его, когда она была на выпускном со своим классом - и это было самое романтичное и приятное письмо из всех, какие ей доводилось читать. Косноязычное, с грамматическими ошибками, сплошь из простых предложений - оно дышало таким искренним, неподдельным чувством, что у Рады на глаза наворачивались слезы всякий раз, как она его читала... Она вдруг поднялась посреди песни и ушла искать в своем рюкзаке блокнот для рисования - без него Рада никогда не уходила далеко от дома. Писать пришлось карандашом. Сначала она принялась сочинять какие-то витиеватые фразы, которые могли бы точно выразить все, что она чувствует, но они звучали как-то фальшиво, и тогда Рада их стерла и написала все как есть: как она относится к Руслану (никак), как она скучает по Илье, как сожалеет, что вела себя глупо и что ушла в этот поход, как сильно хочет его увидеть... Жаль, что не получится отправить, но ничего страшного - вручит сама.
После песен у костра Руслан попросил Раду пройтись с ним немного вдоль озера и сразу же повел с ней ласковые речи:
- Знаешь, я очень скучал по тебе в Москве, вспоминал, как мы тусили вместе... мне кажется, было весело...
- Да, - кивнула Рада, - было весело, но жизнь состоит не только из веселья.
- А из чего еще?
- Например, из труда...
- Да ну, брось. Это вопрос расстановки акцентов...
- Правда? Можно так расставить акценты, чтобы никогда не трудиться?
- Нет, можно так выбрать труд, чтобы всегда было весело.
- Вот как ты, например.
- Не самый плохой пример, - улыбнулся Руслан.
- Но все не могут так жить, иначе тебе нечего будет есть.
- Всем и не надо, достаточно мне. И ты присоединяйся.
Интересно, - подумала Рада, - он замечает иронию в моем голосе и подыгрывает или всерьез это говорит?
- Что-то не хочется, - покачала она головой.
- А чего тебе хочется? Застрять в этом захолустье на всю жизнь? Обложиться коровами и детьми и грызть семечки на завалинке?
Рада посмотрела на него исподлобья: ну это уже ни в какие ворота не лезет!
- Я знаю, что ты не такая, - с апломбом заявил Руслан, не замечая ее взглядов. - У тебя очень тонко чувствующая душа, ты не сможешь здесь полностью раскрыться. Тебе нужна поддержка единомышленников, которую ты здесь не найдешь.
Ну все, с нее хватит этих пафосных речей!
- А тебе-то что? Почему мое раскрытие так тебя волнует?
- Потому что ты мне нравишься, Рада, и я искренне за тебя переживаю.
Она, наверно, должна пасть ниц и возблагодарить небеса за это его щедрое признание... "нравишься"!
- Спасибо, - язвительно ответила она. - Это так мило с твоей стороны! Но... нет такого варианта, что я уеду отсюда в Москву. Ни за что!
- Все из-за этого увальня-переростка? - удивленно приподнял бровь Руслан. - Честно говоря, я думал, что у тебя вкус получше...
- Он был, как ты это называешь, "получше", но благодаря тебе я излечилась от этого возвышенного вкуса...
- Я ведь извинился, Рада! И потом, когда мы прощались, я ничего тебе не обещал!
- А я ничего от тебя и не требую, это ты приехал ко мне и пристаешь со своими разговорами...
- Мне казалось, что между нами проскочила какая-то искра...
- Мне тоже так показалось, но потом ты улетел в Англию, и она погасла. Пойми меня правильно, я ни в чем тебя не обвиняю, даже наоборот, благодарю. Если бы не этот урок, может быть, я так и не заметила бы сокровище, которое все это время было рядом со мной. Илья - настоящий человек и мужчина с большой буквы. Он любит меня так, как, может быть, я сама любить не умею... Подарок судьбы!
Руслан хмыкнул:
- Понятно! Ну что ж, желаю счастья! - и пошел обратно на стоянку.
Рада задержалась на тропе еще немного и вдруг увидела группу туристов, направлявшихся прямо к ней - среди них были ее бывшие одноклассники.
- Женя, Саша, привет! Вы куда идете?
- Мы на нижнее, там ночуем и завтра с утра стартуем домой.
- А почему отсюда не хотите выдвигаться?
- Тут холодно ночевать, решили спуститься пониже...
Раде вдруг пришел в голову гениальный план, так что она даже запрыгала на месте:
- Ребята, сделайте одолжение! Отнесите записку моему Илюхе!
Она спустилась вместе с ними по тропе на свою стоянку и отдала Жене письмо. Та пообещала, что завтра же доставит его адресату. Это было чудесно!
Ее компания как раз собрала вещи, и все они вместе двинулись в обратный путь, распевая песни и мантры.
Еще один день прошел в безмятежном созерцании природы и общении с друзьями. Руслан оставил Раду в покое и переключился на Аню - выглядело это довольно жалко, но молодому человеку, очевидно, нужно было хоть как-то повысить растерянную на Верхнем озере самооценку. Рада осторожно предупредила подругу о том, чтобы она не слишком теряла голову от заигрываний московского мачо, и за сим почла свою совесть чистой. Однако к вечеру, когда опять достали гитары, Рада затосковала. Ей отчаянно не хватало Ильи рядом - это ощущение усугублялось чувством вины перед ним за то, что они расстались так некрасиво, и он, наверно, сейчас страдает... А что такое письмо? Бумага да и только, и красота гор и веселая компания совсем перестали ее радовать. А ведь впереди было еще целых два дня! Они решили выдвигаться послезавтра днем, чтобы к вечеру засветло прийти домой, но Раде хотелось быть там уже сейчас. И что ее дернуло отправиться в этот дурацкий поход, да еще на лошади..?
Тут к их костру подошла еще одна молодежная компания - послушать песни, разделить угощение к чаю... Оказалось, что эти ребята отправляются в Мульту уже завтра с утра, и Раде показалось, что это перст судьбы. Походники, правда, они были неопытные, на этих озерах впервые, зато у них нет лошадей...
Глава 17. Счастье
Сказать, что Илья страдал - это ничего не сказать: он буквально был готов выть на луну. Слава постоянно злил его, ругаясь на свою сестру, восемнадцатилетних девушек и женский пол в целом, но от этого легче не становилось. Вот почему он сохранял свои чувства в тайне так долго: Рада прекрасна и нравится всем вокруг, а он - просто деревенщина, возомнившая о себе бог весть что, и теперь, когда приехал этот смазливый утонченный москвич, это стало бросаться в глаза... Порой к Илье в душу даже закрадывалось сожаление, что он узнал Раду так близко, что они буквально срослись в одно целое, и теперь ему так больно будет оторваться от нее... Но он с негодованием гнал от себя эти глупые сожаления: если он и был когда-то счастлив, то только сжимая ее в своих объятиях, и за такое блаженство можно не то что болью, а даже жизнью заплатить, не колеблясь.